Верхнекамский район находится на значительном удалении от цивилизованного мира. Основная площадь занята лесами и труднопреодолимыми болотами.
Если вам кто-то скажет, что знает Верхнекамье досконально, что здесь нет ничего необычного и удивительного, то не верьте ему. Потому что есть немало свидетельств, опровергающих такое заявление.
Однажды автору этой статьи пришлось коротать вечер у костра вместе с опытными охотниками и рыболовами, знатоками местной природы. По мере того, как темнота сгущалась, разговор перекинулся на область непознанного. Седой мужчина пенсионного возраста поведал о необычном случае из своей жизни.
– Дело было в 1938 году, мой отец, арестованный в Каю за «срыв продовольственных поставок и подрывную диверсионную агитацию среди населения», сгинул где-то в сталинских лагерях. Жили мы тогда в дер. Кирсаново (сейчас такой уже нет), у матери с бабушкой нас было пятеро. Я был самый старший и поэтому именно мне, десятилетнему подростку, приходилось обеспечивать семью грибами, ягодами и рыбой. Летом собирались компаниями по 5-6 человек и уходили на другую сторону Камы, ставили капканы на зайцев, ловили ондатру и рыбу.
Однажды вместе с более взрослыми ребятами я отправился на озеро Ад, скорее ради романтики, чем за рыбой. Старики в ту далекую пору разное говорили об этом озере. Якобы там среди белого дня и без малейшего ветра, без видимых причин вдруг водная гладь озера заволнуется, как будто там проплывает какое-то крупное животное.
Мы, молодежь, относились к слухам с иронией и улыбками и, естественно, не верили ни в каких неведомых зверей.
Пришли на берег озера уже поздно. Быстро соорудили костер, я с ведром отправился за водой. Светила полная и ясная луна, я с обрыва с удовольствием любовался красотой озера.
Вдруг ночная тишина прервалась громким шумом, похожим на плескание, потом опять наступила тишина. На этот раз она не была такой безмятежной, было в ней нечто тревожное. Не могу сказать, что испугался, но во всяком случае удивился. Сразу же вспомнились рассказы стариков о том, что в озере таится какое-то неизвестное животное. Его никто не видел, но рассказывали, что обитает оно на глубине, а по ночам часто выходит на мелководье.
Чтобы не искушать судьбу, я тотчас же поспешил к своим спутникам. Когда я им рассказал о том, что слышал непонятные звуки на озере, то услышал в ответ одни усмешки.
На следующий день с рассветом мы отправились на лодке рыбачить. Удалились на значительное расстояние от берега, рыба хорошо клевала, мы увлеклись. К полудню наша лодка стала значительно тяжелее от хорошего улова.
Внезапно меня за руку схватил один из моих спутников. Я был слишком увлечен клевом и не сразу повернулся, но когда увидел их, был поражен. Они буквально оцепенели и, не отрываясь, уставились на воду и свои удочки. Я вгляделся, но ничего особенного не заметил. Однако чувство страха передалось и мне.
– Что это было? – спросил один из рыболовов.
– Не знаю. На рыбу не похоже. Скорее, тюлень или что-то подобное, – ответил другой. Они обратились ко мне.
– Я ничего не видел, – ответил я.
– Поплывем к берегу скорее, – единогласно решили мы и дружно налегли на весла. И вдруг лодка через несколько метров наткнулась на что-то твердое. Я разглядел темную серую массу, которая смахивала на камень. «Откуда он тут взялся», – подумал я и хотел оттолкнуться веслом от «камня». Но только я прикоснулся к нему, как серая масса быстро, с шумом ушла под воду.
Дальше все происходило как во сне. Мы в ужасе опять налегли на весла. Через несколько минут уткнулись в берег и буквально выскочили на землю. Без лишних слов собрали вещи и, даже не спрятав лодку, бросились домой. До сих пор не могу понять, что за животное увидели мы в тот памятный день, даже не успели разглядеть его хорошенько.
Рассказывает другой охотник, помоложе.
– Довелось мне в конце пятидесятых охотиться на уток на озере Круглом. В те времена живности было в лесах гораздо больше, чем сейчас. Ранним весенним утром я засел удобное место на берегу озера и стал ждать. Рядом со мной была собака.
Мои ожидания были не напрасны – рядом села стайка уток. Я прицелился… но тут кто-то вспугнул птиц, они с шумом взлетели, а одна из них не смогла подняться. Как будто ее кто-то крепко держал! Она отчаянно махала крыльями, летели брызги. Сопротивление было недолго. Она ушла под воду.
Я был настолько поражен увиденным, что забыл о ружье. Страха не было, а только любопытство. В тот день я на лодке весь день бороздил озеро, забыв об охоте, тщательно всматривался в воду и только один раз рассмотрел быстро мелькнувшую тень.
На следующий день возобновил поиски. На этот раз я решил привлечь внимание неизвестного животного приманкой. На длинный и тонкий линь привязал самую большую рыбу, которую поймал за эти дни. Через жабры продел веревку и крепко завязал. Приманку бросил в воду. Несколько часов в лодке я плавал по озеру, но никто на приманку не попадал. Кругом было много дичи, и поэтому от поисков я отвлекся. Высмотрел крупную утку и прицелился. Но лодку сильно дернуло, да так, что я чуть не выпал за борт. Линь натянулся, а впереди под водой мелькнула длинная тень. Я приготовил ружье, но стрелять было бесполезно, т.к. неизвестное животное ушло в глубину. Лодка быстро поплыла вперед, и ничего не оставалось делать, как ждать, пока пойманное животное не выдохнется. Прошло немало времени, пока мне удалось на веслах подогнать посудину к берегу. Я вылез на сушу и стал осторожно выбирать толстый нейлоновый шнур. Каково же было мое удивление, когда моим глазам предстало не неизвестное животное, а огромная щука. Весила она не менее 20 килограммов. Очень больших трудов мне стоило вытащить ее на берег. Длина ее была около полутора метров. Такую большую щуку я ни до, ни после не видал.
Разговор о случаях, выходящих за рамки обыденного, поддержал житель села Лойно, пенсионер, в прошлом страстный охотник и рыбак.
– Моя история совсем не похожа на вашу. О ней и рассказывать как-то неудобно. Многие сочтут меня выдумщиком. Но это было!
Как-то после войны довелось мне охотиться в районе реки Лупьи. Это сейчас там понастроили избушек, временами людей скапливается больше, чем уток в зарослях. А раньше там были глухие леса, это и привлекало меня.
Обычно 2-3 дней я там не жил, за это время всегда успевал запастись богатой добычей. А в этот раз, как на грех, третий день бродил по берегам Лупьи, но никто не попадался. Решил я уйти подальше на восток от реки.
Дело было в середине ноября, но снега еще не было. За весь день подстрелил только двух куропаток. Устал, разозлился. Уже вечерело, пора возвращаться обратно к месту стоянки на Лупью. Но не успел я пройти и сотню метров, как повалил сильный снег. Впечатление такое, что он где-то копился и вот за короткий период решил весь выпасть. Сразу стало темно. Дальше идти не было смысла – можно заблудиться. Скрываясь от сильного ветра и снегопада, я нашел неглубокий овраг и решил провести ночь там.
Наскоро перекусив, я подбросил дров в костер и приготовился немного подремать. Среди ночи вдруг проснулся от ощущения опасности (когда часто ночуешь один в лесу, вырабатывается какое-то особое чувство).
Рядом выли волки. Надо сказать, что после войны их было очень много. По ночам они смело заходили в деревни и воровали скот, таскали собак. От них была просто беда!
Место для защиты от волков у меня было не самое подходящее. В овраге я был, как в западне. Рядом нет высоких деревьев, чтобы в случае крайней опасности искать спасение от зверей. Ничего не оставалось делать, как готовиться к обороне (волки не могли меня не учуять).
Приготовил патроны, нож и сел с палкой к огню. Ждать их долго не пришлось. Злобное рычание слышалось по всему оврагу. В полной темноте хорошо виделись их горящие глаза. Я хотел подсчитать, сколько их, но на двенадцати сбился и больше не считал.
Положение было безвыходным. Осмелев, волки стали приближаться. Даже, когда я выстрелил, и одним нападающим стало меньше, они не расцепили кольца. Можно еще раз выстрелить, но потом не будет времени для перезарядки ружья, слишком близко они подступили ко мне. Как мог, я старался отогнать их, бросая в них горящие палки, но толку от этого было мало. Некоторые из волков подошли так близко, что были видны их нетерпеливые морды, жаждущие крови. Они уже чуяли мой конец.
Внезапно среди волков прошло какое-то волнение. Они разом потеряли ко мне интерес, их привлекало и пугало приближение какого-то животного. В моем положении это было как «из огня да в полымя». Но всё же я воспользовался передышкой и перезарядил ружье.
Волки явно не хотели упускать свою добычу и злобно рычали на кого-то в темноте. Я предположил, что это медведь и даже как-то обрадовался этому. В моем положении лучше иметь дело с одним медведем, чем с целой стаей волков.
События меж тем разворачивались непонятным для меня образом. Волки окончательно оставили меня и окружили приближающуюся фигуру. Но вид волков был крайне трусливый, с поджатыми хвостами, они лишь рычали издали. Как я ни старался рассмотреть этого зверя, так и не понял, кто там был против волков.
И тут послышался шум, возня – похоже, между волками и этим зверем произошла стычка. Все закончилось жалобным визгом, после чего стая исчезла.
Я старательно всматривался в темноту, но так и не смог увидеть своего спасителя. На всякий случай приготовился к обороне, но до утра все оставалось спокойно. Как только рассвело, я поднялся из оврага и увидел необычные следы. На глубоком и свежем снегу они прекрасно отпечатались. След был больше раза в два обычного медвежьего, но смахивал скорее на человечий, чем на медвежий – отсутствовали отпечатки когтей. И зверь этот передвигался на двух конечностях. Рядом на помятом борьбой снегу лежал разорванный пополам волк.
В другое время я обязательно пошел бы по следу неведомого зверя, но тут, чтобы не искушать судьбу, я без промедления отправился на Лупью.
Впоследствии я не раз бывал в тех глухих местах, но ничего подобного более не встречал.

П. Горюнов.
«Прикамская новь», октября 1994 г.

Быль о смелой девушке

Это событие произошло в 1928 году. Однажды в выходной день приехала в одну из деревень кайского края из города девушка. Деревня стояла на косогоре, с него было видно озеро со странным названием – Ад. С этого высокого места девушка смотрела на синий, далеко уходящий лес, расспрашивала местных жителей о полях, об озере, о житье-бытье и рассказывала о цели своей поездки.
А в понедельник ночью к ней в избушку ввалился Семиверст. Стоя у порога, заговорил. До девушки слова долетали вместе с винным перегаром: «У нас к тебе, девка, не место. Комсомолу мы не позволим быть, не подбивай парней. И насчет колхоза тоже решено. Неподходящие мы, темные люди, далеко живем и земля у нас плохая. Убирайся туда, откуда приехала. Завтра запрягу лошадь…».
Наутро тарантас подкатил к избушке, но девушки там уже не было. Ходила она по новым подружкам, рассказывала им о городе, о фабриках, объясняла, что значит слово «колхоз», «комсомол». «Живете вы бедно, копаетесь в земле почти голыми руками. Разве можно получать от земли столько, сколько вы получаете? Будут у вас тракторы, в этот край скоро придет железная дорога. Под боком у деревни озеро Ад. В нем рыба живет до глубокой старости и умирает сама собой, а вы ее не берете. Одно озеро ваш колхоз сделает богатым. Можно возить рыбу в город, можно перерабатывать ее здесь…». Девчата слушали ее рассказ, как сказку, и отвечали ей: «Озеро ты, милая, не тронь. Озеро у нас непростое…».
Однажды вечером старая Енафа, которая пустила горожанку в дом, рассказала ей об озере:
– Послушай! Ночью часто с Ада доносятся стоны… В сухое лето из воды наружу выставляются деревянные ребра корабля, старинного, большого. Его еще видели старики наших стариков. А вот несколько лет тому назад собрались мужики из близлежащих деревень, купили в городе огромную сеть, напекли пирогов, наварили браги и пошли на озеро рыбачить. Так же вот хотели разбогатеть. Пришли вечером, развесили сеть на берегу, а сами у костра стали ночь коротать, пироги есть да брагой запивать. Ночь темная, озеро страшное. Сидят, не оглядываются. И вдруг слышат голос, не то сверху, не то из озера: «Развязать?» Молчат мужики – ни живы, ни мертвы. А голос еще громче: «Развязать?» И третий раз, пуще прежнего: «Развязать, что ли?» Тогда один мужик, что был похрабрее, еле слышно сказал: «Ну, развяжи!»
Прошла долгая ночь, головы у мужиков тяжелые, надо бы начинать рыбачить. Пошли к сети, а ее нет. На кустах одни нитки висят, а узелки все развязаны. Горюют мужики. Делать нечего – решили опять переночевать, благо пироги и бражка еще остались.
Снова ночь наступила, темнее прежней. Сидят горе-рыбаки на берегу у костра, и вдруг в полночь, когда все звери и птицы спят, слышат прежний голос: «Завязать?» Опять языки у мужиков присохли во рту. «Завязать, что ли?» И вчерашний мужичок-храбрец снова промолвил: «Ну, завяжи!» А голос еще добавил: «Завяжу, только больше здесь не рыбачьте».
Встали утром мужики, видят – сеть на старом месте висит целехонькая, будто и не было с ней ничего. Допили бражку, доели пироги, смотали сеть и ушли домой. С той поры ни один из них близко не подходит к озеру, а уж о бабах и говорить нечего.
– Вот что, девонька, – продолжила старуха. – Ты молодежь не мути. Ехала бы в город, голубушка, так-то лучше будет для тебя, а то парни наши охальны больно…
Не послушала она старой Енафы, собрала своих подружек и пошла на озеро купаться. Испуганные девушки привели из деревни мужиков, считая, что горожанка непременно утонет в этом страшном озере. Ведь оно, как они считали, не приносит счастья никому. Но девушка благополучно переплыла озеро.
На следующий день сгорела изба, в которой она остановилась. Причем окна дома снаружи были заставлены досками, дверь приперта колом. И загорелась она снаружи. Жители бросились спасать девушку, но, раскатав бревна, ничего не нашли. Позднее кто-то сказал, что она, якобы, еще с вечера уехала в город.
В это же лето деревенский пастух Иван сколотил из досок плоскодонную лодку, уволок ее на озеро и стал там рыбачить. Часто приносил в деревню диковинных, небывалой величины щук, которые торчали из мешка, как толстые обрубки деревьев.
…Прошло несколько лет. В избе-читальне старики часто спорили между собой. Они вспоминали ту городскую девушку и говорили, что гона была так ловка, что, конечно же, теперь работает на двух сотнях станков сразу. Другие предполагали, что если она не испугалась озера и смогла его переплыть – непременно должна прыгать с парашютом, или еще что-то в этом роде.
Но с тех самых пор отношение жителей деревни к озеру Ад стало иным.

Т. Копчикова.
«Прикамская новь», 1998 г.