Это нужно живым!

Несколько лет назад неподалёку от въезда в Рудничный появился небольшой мемориал – большие и маленькие кресты на огороженной территории. Жители посёлка вскоре узнали, что мемориал открыт на месте захоронения военнопленных, а работы произведены за счёт средств, выделенных Германией. Сначала, конечно, народ удивился, потому что на этом месте многие годы пасли скот, а потом все и думать об этом мемориале перестали – подумаешь, стоят кресты. И пусть себе стоят.

А ведь у этого захоронения очень интересная история. В годы Великой Отечественной войны в Рудничном был расквартирован военный госпиталь. Здесь залечивали раны красноармейцы, которых после выписки снова отправляли на фронт. Некоторые умирали от ран, и их хоронили на местном кладбище (здесь и сейчас сохранилась братская могила умерших фронтовиков и отдельно – могила лейтенанта Михайлова, который уже шёл на поправку, но внезапно умер накануне выписки из госпиталя).

В конце войны на месте военного госпиталя открылся лагерь для военнопленных, который просуществовал несколько лет (с 1944 по 1948 годы). Трудились в нём и местные жители, и медперсонал бывшего военного госпиталя. Лет пять назад я разговорилась с пожилой жительницей Рудничного (ныне уже покойной), которая как раз работала в этом лагере для военнопленных – вывозила на лошади трупы на кладбище. Зимой – на санях, летом – на телеге. Для мертвецов был сколочен огромный ящик, куда их и складывали. По словам старожилки, сначала умерших от болезней и недоедания военнопленных закапывали в общих могилах, потом стали хоронить каждого по отдельности – это когда война закончилась и все ожидали проверяющих из Красного Креста. На общих могилах никаких табличек с именами не было, на отдельных их устанавливали. В какие годы кладбище пришло в запустение и превратилось в место выпаса скота – старожилка вспомнить не смогла.

Так сколько же людей здесь похоронено? По данным Виктора Бердинских, опубликованным в его книге «Вятлаг», в посёлке Рудники Кайского района в период с 1944 по 1948 годы было похоронено 3779 военнопленных: 2261 немец, 553 румына, 382 венгра, 308 итальянцев, 138 австрийцев.

Когда берлинская стена рухнула, Советский Союз распался, а границы стали прозрачными, немцы стали разыскивать кладбища своих соотечественников, расположенные на территории бывшего СССР. И в архивах нашли сведения о захоронении в Рудничном. Так появился мемориал, за которым вроде бы ухаживают учащиеся и сотрудники Рудничной школы (говорят, не бескорыстно – а опять же за счёт средств, выделяемых Германией). Своими глазами видела, как пару лет назад работники школы косили на этом кладбище траву. Причём наличие тысяч захороненных под ногами никого не смущало – женщины воспринимали свою работу как обычный сенокос, поэтому громко смеялись и шутили. Правда, моё появление с фотоаппаратом смутило их настолько, что они поспешили укрыться за только что смётанной копной.

Вскоре пошли слухи, что работы на кладбище проводились не просто так – ожидался приезд пожилого немца, который годом ранее уже был в Рудничном и искал могилу своего отца – военнопленного, умершего и похороненного здесь. По какому-то старому плану было отыскано примерное место захоронения несчастного фашиста, и пожилой уже сын, расчувствовавшись, посадил на предполагаемом месте могилы берёзку. За деревцем, естественно, никто не ухаживал, и оно погибло. Поэтому через год, когда стало известно, что немец может снова приехать, захоронение начали спешно приводить в порядок. Будто бы даже новую берёзку посадили. А немец не приехал. Но это всё из разряда баек, хотя, конечно, дыма без огня не бывает.

По данным В. Бердинских, это кладбище в Рудничном – крупнейшее захоронение военнопленных на территории Кировской области (всего на вятской земле 17 таких кладбищ, на них похоронено 7799 пленных). В книге «Вятлаг» опубликован ещё один интересный документ под названием «АКТ»:

«1950 года, сентября, 30 дня, мы нижеподписавшиеся, с одной стороны – представитель УМВД Кировской области ст. лейтенант тов. Сюткин и с другой – председатель Рудниковского поселкового Совета, Кайского района, Кировской области т. Горшков, составили настоящий акт о нижеследующем:

Рудниковский поселковый Совет принимает под сохранность кладбища бывшего лагеря в/пленных № 101 МВД СССР, находящихся на трассе Гайно-Кайской ж. д., а именно:

1. Кладбище 1-го лаготделения ст. М. Созим, 24 км, в северо-восточном направлении, на расстоянии 1400 метров от зоны ОЛП № 3. Размер кладбища 60х20 метров. Кладбище огорожено.

2. Кладбище 2-го лаготделения, находится от ст. М. Созим в северном направлении от бывш. разобранной ж. д. на расстоянии 9-и километров, а от зоны 800 метров юго-восточного направления. Размер кладбища 100х40 метров. Кладбище огорожено.

3. Кладбище 3-го лаготделения ст. Има, 54 км, расстояние от ж. д. в восточном направлении 560 метров от зоны. Размер кладбища 115х70 метров. Кладбище огорожено.

4. Кладбище подкомандировки 3 лаготделения, находится от жел. дорожной станции Мурис в восточном направлении по бывш. разобранной ж. д.; на расстоянии 9-и километров и по лежневой дороге через 17 ОЛП – 5 километров. Размер кладбища 50х50 метров. Кладбище огорожено.

О чем и составлен настоящий акт в 3-х экземплярах.

Сдал: председатель УМВД по Кировской области
ст. лейтенант – Сюткин.

Принял: председатель Рудниковского поселкового Совета – Горшков.

Верно: ст. пом. начальника отделения 3 отдела ОСБ МВД СССР – лейтенант (Прошин).

20 октября 1950 г.»

Уж не знаю, имеет ли этот документ в настоящее время какую-то юридическую силу, но из него следует, что кладбищ военнопленных в нашем районе было несколько. При этом число захороненных военнопленных никого особо не интересовало, хотя примечания о том, что кладбища огорожены, сделаны везде. Тем не менее, В. Бердинских приводит цифры о количестве захороненных: ст. М. Созим (1943) – 141; 357 человек; ст. Има (1943) – 201 человек; ст. Мурис (1943) – 123 человека. Уверена, что ныне и следов этих захоронений не найти. Про них, наверное, даже немцы, итальянцы, румыны, венгры и австрийцы (представители этих народов здесь похоронены) ничего не знают. А то, глядишь, на территории района ещё появились бы мемориалы.

Вообще эта тема ждёт особого исследования. Ведь помимо кладбищ военнопленных на территории нашего района имеется немало тюремных кладбищ – на них похоронены бывшие узники Вятлага, погибшие от болезней, голода и непосильного труда. Некоторые осуждённые умирают и сейчас, и иногда их тоже хоронят на тюремных кладбищах. Про большому счёту никому до этих захоронений дела нет. Недавно матушка Фотинья (Сафронова) показала мне фотографии одного такого кладбища, сделанные ею при случае. Скажу честно – я была потрясена. Неподалёку от п. Лесного, где на протяжении десятилетий валят лес и всё завалено отходами деревообработки, не находится материала, чтобы поставить на могиле умершего осуждённого добротный деревянный крест… Чуть ли не осиновый кол, табличка с кое-как накарябанной надписью – и всё!

Конечно, сами собой напрашиваются выводы: немцы спустя полвека разыскивают могилы своих соотечественников (фашистов, признанных военными преступниками!) и находят средства на благоустройство их захоронений, а мы к своим соотечественникам относимся как к … в общем, слов не подберёшь.

Недавний референдум по поводу самообложения, состоявшийся в Рудничном, вновь заставил задуматься. Жителям поселения предлагалось принять решение о добровольной сдаче 150 рублей на благоустройство местного кладбища. Если в нашем государстве нет средств, чтобы привести в относительный порядок захоронения россиян (накануне Дня Победы местные власти каждый раз ломают голову, где взять средства на приведение в порядок памятников и монументов, установленных в память о погибших на фронтах Великой Отечественной), то что это за государство такое? Просто интересно даже, а сколько средств было потрачено на проведение этого самого референдума (на изготовление бюллетеней, оплату работы членов избирательных комиссии и т.д.)?

Вполне вероятно, что и Германия на постройку мемориалов выделяет не государственные средства, а перечисляет деньги из благотворительных фондов. Однако сомневаюсь, что самые нищие граждане этой страны облагаются какими-то дополнительными налогами (а самообложение по сути своей – это и есть дополнительный налог, а жители Рудничного в большинстве своём – нищи, как церковные мыши).

Так и вспоминается известное выражение: кто не помнит своей истории, тот не имеет будущего. Благоустройство кладбищ – оно кому нужно? Конечно, не мёртвым. Это нужно живым. И если за отдельными могилами должны ухаживать родственники умерших (что, согласитесь, вполне естественно), то уход за могилами одиноких людей, а также общие работы по благоустройству мест захоронений должны осуществляться за государственный счёт. И ссылки на нехватку средств в бюджетах всех уровней здесь просто не уместны. Находятся же средства на проведение, к примеру, «Евровидения» – причём в самый разгар мирового финансового кризиса…

Н. ХИТРОВА.

(2 оценок, среднее: 5,00 из 5)

Загрузка...