Из-за отсутствия материалов в начале ноября на заводе «Кирскабель» был приостановлен выпуск проводов марки СИП. Но через несколько дней материалы в цех № 2 поступили, и производственные линии продолжили работу. Об этом говорится в информационном листке ОАО «Кирскабель» (№ 45).

А в цехе № 3 продолжается отработка и усовершенствование технологических процессов производства многопарного (24, 25 пар) LAN-кабеля. Если раньше завод выпускал LAN-кабель только для связи, то в настоящее время модернизируется выпуск такого кабеля для применения его в цифровом телевидении. С учётом того, что цифровое телевидение в стране будет развиваться, выпуск такого кабеля для ОАО «Кирскабель» – это шаг в будущее. В то же время ведутся работы по подготовке к запуску в производство жидкого силана в качестве изоляции для проводов СИП. Первая попытка не принесла ожидаемых результатов. Но на завод приыбл представитель фирмы Maillefep, который оказывает помощь во внедрении в производство этого материала («ИЛ», № 46).

В центральной районной больнице появился новый врач – отоларинголог. Его приезд может несколько улучшить напряжённую ситуацию с нехваткой медицинских специалистов.

Как сообщила главный врач ЦРБ Г.В. Аистова, кроме врача-отоларинголога в нынешнем году к работе в районной больнице приступил также и новый врач-терапевт. Однако в районе остро ощущается нехватка многих специалистов. Не хватает фтизиатра, онколога, физиотерапевта, невролога, диетолога, терапевта-профпатолога…

Ситуацию осложняет то, что большинство врачей ЦРБ находятся уже в предпенсионном возрасте. К тому же, начиная с июля прошлого года из района уехали пять специалистов. Руководители больниц находятся в тревоге – возможно, в скором времени ситуация сложится так, что лечить больных будет просто некому.

Для тех врачей, что могут приехать на работу в Верхнекамье, готовы квартиры в Кирсе и Гари. Как известно, отсутствие жилплощади – основная проблема при трудоустройстве.

Г.В. Аистова побывала на распределении в Медицинской академии в г. Кирове, где заключила договор с четырьмя интернами. Это молодые специалисты – инфекционист, невролог, дерматолог и анестезиолог-реаниматолог. На следующий год согласно контракту эти врачи должны приехать на работу в Верхнекамье.

«ПН».

Главная проблема верхнекамских энергетиков – неплатежи и неразрывно связанные с этим потери в электросетях. Об этом сообщил начальник Кирсинского РЭС ОАО «Кировэнерго» А.А. Рудаков, отвечая на вопросы корреспондента районной газеты «ПН».

Сегодня в сетях Кирсинского РЭС «налево», то есть мимо счётчиков, уходит около 30% электроэнергии. Потери можно поделить на технические и коммерческие. Технические, по сути, неизбежны, они обусловлены физическими процессами при передаче электроэнергии, а вот коммерческие – это уже воровство. В частности, за сентябрь текущего года коммерческие потери составили 31%, а в октябре – уже 33%. Это не просто много, это гигантские потери! несмотря на предпринимаемые энергетиками меры, до полного решения проблемы ещё очень далеко.

Светлополянский ДК «Юность» был возведён в 80-е годы и стал последним Домом культуры, построенным в нашем районе. И он же стал первым ДК, который начал «разваливаться» буквально на глазах. Ремонт здания требует больших затрат, но в районном бюджете, как и в бюджете поселения, средств на эти цели не хватает. А ведь в «Юности» занимаются творческие коллективы, считающиеся едва ли не лучшими в Верхнекамье. Среди них – всем известный ансамбль «Раздолье», который в начале года в рамках Дня Верхнекамского района представлял наш край в Москве и выступил в столице с оглушительным успехом.

В сентябре ДК «Юность» посетили губернатор Кировской области Н.Ю. Белых и депутат Госдумы А.М. Розуван. Они осмотрели здание, послушали выступление «Раздолья», пообещали содействовать в решении проблемы… Но реального результата после этого визита не последовало.

Не так давно в Светлополянске побывала и Федеральный инспектор по Кировской области Т.А. Терёхина, вот она-то оказала активное содействие в направлении документов в Администрацию Президента РФ с целью получения средств на ремонт здания из резервного президентского фонда. Об этом жителям посёлка стало известно на сходе, состоявшемся в Светлополянске 17 ноября. Там же руководство района сообщило о том, что ООО «ДОК Камский» готово оказать ДК «Юность» спонсорскую помощь. Предприятие выделит материалы для ремонта здания на сумму один миллион рублей.

Однажды стал свидетелем ужасающей картины. В один из православных праздников, выходя из Покровской церкви в Кирсе, увидел на паперти среди нищих мужчину средних лет с опухшим от непомерного пития лицом. Он стоял с протянутой, трясущейся мелкой дрожью рукой и молча тоскливыми глазами умолял: подайте, люди добрые, на опохмелку. Не безногий и не инвалид, наоборот, косая сажень в плечах. На таком, как раньше говорили, можно было в поле пахать.

Люди добрые его, естественно, игнорировали. Я ему тоже не подал, не потому, что жалко, а потому, что косая сажень, сам может заработать. А шедшая за мной старушка – маленькая да ещё согнутая от бесчисленных прожитых лет в три погибели, остановилась возле мужчины и посмотрела на него снизу вверх. Протянутая рука мужчины перестала трястись. Бабушка достала из котомки узелок и стала разворачивать его. Долго разворачивала, глаза мужчины постепенно разгорались. «Божий одуванчик» наконец достала оттуда пирожок и подала ему. Мужчина никак не отреагировал на милостыню и продолжал просяще смотреть. Тогда женщина вытащила кошелёк и что-то ещё подала ему. Мужчина сразу повеселел и даже помог потом старушке спуститься со ступенек.

Можно ли этого человека назвать нищим, нуждающимся в подаянии? Думаю, нет. Здесь, на церковной паперти, он собирал себе явно не на хлеб насущный.

Пожилые люди рассказывают, что в пору их молодости возле Покровской церкви собирал подаяние некий Захар. Это был очень добрый человек. Захара все знали и уважали. От собранного подаяния он себе оставлял лишь малую часть, остальное раздавал другим нищим, которым повезло меньше, а сладости и разные вкусности обычно отдавал ребятишкам. За его могилой на кладбище до сих пор кто-то ухаживает…

Сегодня контингент нищих существенно изменился. В православные праздники у церкви иногда стоят до десятка человек. От отдельных «нищих» так разит «после вчерашнего», что хоть нос затыкай. Но постоянных среди них, тех, которые приходят на паперть церкви как на работу, примерно половина. Да, постоянные нищие, возможно, действительно убогие и, по всей вероятности, не способны без подаяния прокормиться, хотя многие из прихожан церкви утверждают обратное: знаем, мол, в соседях живём. Надо заметить, что «убогость» некоторых нищих, за редким исключением, имеет прямое отношение к злоупотреблению спиртным.

Сегодня власть всерьёз обеспокоилась высокой алкоголизацией общества. С высоких трибун до нас доносятся слова с заботой о нашем здоровье: мол, пейте только хорошие спиртные напитки и не перепивайте. Это на словах, а на деле всё происходит по-другому.

Магазинные полки с начала рыночных отношений ломятся от обилия и разнообразия спиртных напитков, а спортивные залы можно пересчитать по пальцам. В последнее время в розничной торговле появилось дешёвое вино по 70 с небольшим рублей за… полтора литра. Какого качества это вино в «полторашках» – красноречиво говорит его цена: две буханки чёрного хлеба за стандартную пол-литровую бутылку. Одним словом, пей, народ, запивайся.

А пить у нас, сами знаете, могут. Только один ПК «Луч» за квартал продаёт около 50 тысяч литров винно-водочных изделий. А сколько ещё выпивается пива, самогона, разных там «боярышников», «блесков» и «размораживателей замков». Последнее средство сейчас даже расфасовывается в ёмкости по пять литров. Не верится, что это действительно покупается для замков.

Магазины, понятное дело, продают то, что находит спрос. А спрос, как известно, рождает предложение. Вот и предлагают нам сразу полтора литра денатурата и пять литров размораживателя.

Но ведь кто-то же «наверху» даёт разрешение на такое производство. Кто-то же определяет такую «упойную» политику и контролирует ситуацию. Не может быть, чтобы это были просто издержки рыночных отношений. Если иные думают, что у нас очень легко стало, после соответствующих высказываний президента и премьер-министра РФ, открыть собственное дело, пусть попробуют наладить на селе, например, производство сыра или сметаны для последующей реализации. Открыть, так сказать, семейный бизнес на основе своего личного подсобного хозяйства.

Как говорил В. Путин, «замаетесь пыль глотать по кабинетам» в поисках льготного кредита и оформляя кипу разрешительных документов. Вот поэтому мелкий бизнес у нас процветает только в сфере торговли, а в сфере производства товаров, в том числе сельскохозяйственных, или терпит сплошные убытки, или вообще не развивается. А мы, жители отдалённого района, пьём молоко, едим сыр, сметану и прочие продукты, изготовленные в Кирове.

Одним словом, отучают нас от работы и приучают к питию. Поэтому нищие «с большого бодуна» уже никого не удивляют. Какое общество, такие и нищие!

М. КОТЛОВ.

Не так давно в Верхнекамском районном суде впервые за всю историю его работы рассматривалось дело гражданина Исламской Республики Иран Мусаби Садабада Сайедхассана. Иностранец отбывал наказание в ФГУ ИК-32 (колония поселения в п. Созимском) и подал ходатайство об условно-досрочном освобождении. За несколько дней до начала судебного заседания в Верхнекамский районный суд пришло письмо о том, что на заседание намерен прибыть первый секретарь посольства Исламской Республики Иран господин Махмуджи Такери в сопровождении переводчика.

В указанный день представители посольства по неизвестным причинам в суд не явились, но рассмотрение дела состоялось. Как выяснилось из представленных на суде материалов, Мусави Садабад Сейедхассан, гражданин Ирана, в течение 12 лет живущий и работающий в России, был приговорён к трём годам лишения свободы с отбыванием наказания в колонии поселения за преступление, предусмотренное статьёй 264 (часть 2) УК РФ, и к лишению права управления транспортными средствами на срок три года. По этой статье иностранца привлекли к ответственности за дорожно-транспортное происшествие, случившееся по его вине, хотя и по неосторожности. В результате этого ДТП погиб человек. Более трети срока иранец отбыл, и это обстоятельство дало ему право рассчитывать на условно-досрочное освобождение. В своём ходатайстве Мусави Садабад Сейедхассан указал, что в Иране у него остались пожилые родители, брат и три младших сестры, для которых он является единственным кормильцем. До того, как попасть под суд, иранец занимался международными транспортными перевозками, в Санкт-Петербурге его ждёт русская жена. Кроме того, иностранец сообщил, что нуждается в постоянном наблюдении врачей из-за болезней сердца и печени, все необходимые медицинские справки к делу прилагались. В колонии поселения он сразу после прибытия начал работать заправщиком ГСМ, причём зачастую ему приходилось трудиться в выходные и праздничные дни. Его слова подтверждали материалы дела, в том числе документы на иностранном языке, присланные из посольства Ирана.

Суд вынес решение об условно-досрочном освобождении Мусави Садабада Сейедхассана от основного вида наказания. Для читателей районной газеты он сообщил, что очень рад такому решению суда и поделился своими впечатлениями о пребывании в нашем районе. По словам Мусави Садабада Сейедхассана, который замечательно говорит по-русски, в колонии к нему относились вполне доброжелательно, так же, как и к другим осуждённым. Но ему непросто было осознать себя преступником, ведь в Иране за преступления, совершенные по неосторожности, не судят, хотя могут приговорить к смертной казни, к примеру, за распространение наркотиков. Несмотря на это, он старался добросовестно отбывать наказание и никаких нареканий от администрации колонии не имел. Большую моральную поддержку ему оказывали родственники и представители посольства Ирана, с которыми он имел постоянную телефонную и почтовую связь. После освобождения иранец намерен и дальше заниматься международными транспортными перевозками.

Я присутствовала на этом судебном заседании в качестве представителя районной газеты. И вот о чём думала. Первый секретарь посольства одного из крупнейших исламских государств готов проехать пол-России, чтобы защитить интересы своего соотечественника, который, в общем-то, признан преступником. А у нас даже в глубинке, где все друг друга знают, не всегда дождёшься помощи соотечественников. Чтобы убедиться в этом, достаточно прийти на приём к какому-нибудь чиновнику и попробовать «покачать» свои законные права.

Н. ХИТРОВА.

За девять месяцев текущего года оборот организаций в районе составил 2 699 026 тыс. руб. Крупными и средними предприятиями отгружено товаров собственного производства, произведено работ и оказано услуг на сумму 2 454 885 тыс. руб. Более 70% от этих объёмов занимает продукция ОАО «Кирскабель». Несмотря на объективные трудности, связанные с экономическим кризисом, завод модернизирует производство, осваивает выпуск новейших видов кабельной продукции, в этом году на заводе был введён в эксплуатацию новый цех. С таким заявлением выступала на собраниях местных жителей глава администрации района С.А. Зверева.

Большая часть территории Верхнекамского района (91%) занята лесом. Но на протяжении последних пяти лет осваивается только 31% от расчётной лесосеки – это во многом связано с принятием нового Лесного кодекса. Объём заготовленной древесины в этом году составил 360,5 тыс. м³ – 71% к уровню прошлого года. Но по оценке темпов социально-экономического развития муниципальных образований по области наш район входит в первую пятёрку.

Верхнекамский район имеет большой ресурсный и промышленный потенциал с высоким уровнем развития экономики. Он богат залежами природных ископаемых: фосфоритами, торфом, нерудными материалами, а также лесом. «Анализируя темпы роста экономики за последние пять лет, можно с уверенностью сказать, что к 2015 году Верхнекамье станет одним из крупных промышленных экономически-развитых районов области, но это возможно только при сплочённом действии всех жителей», – такими словами Светлана Анатольевна подводила итог своим выступлениям.

Несколько лет назад неподалёку от въезда в Рудничный появился небольшой мемориал – большие и маленькие кресты на огороженной территории. Жители посёлка вскоре узнали, что мемориал открыт на месте захоронения военнопленных, а работы произведены за счёт средств, выделенных Германией. Сначала, конечно, народ удивился, потому что на этом месте многие годы пасли скот, а потом все и думать об этом мемориале перестали – подумаешь, стоят кресты. И пусть себе стоят.

А ведь у этого захоронения очень интересная история. В годы Великой Отечественной войны в Рудничном был расквартирован военный госпиталь. Здесь залечивали раны красноармейцы, которых после выписки снова отправляли на фронт. Некоторые умирали от ран, и их хоронили на местном кладбище (здесь и сейчас сохранилась братская могила умерших фронтовиков и отдельно – могила лейтенанта Михайлова, который уже шёл на поправку, но внезапно умер накануне выписки из госпиталя).

В конце войны на месте военного госпиталя открылся лагерь для военнопленных, который просуществовал несколько лет (с 1944 по 1948 годы). Трудились в нём и местные жители, и медперсонал бывшего военного госпиталя. Лет пять назад я разговорилась с пожилой жительницей Рудничного (ныне уже покойной), которая как раз работала в этом лагере для военнопленных – вывозила на лошади трупы на кладбище. Зимой – на санях, летом – на телеге. Для мертвецов был сколочен огромный ящик, куда их и складывали. По словам старожилки, сначала умерших от болезней и недоедания военнопленных закапывали в общих могилах, потом стали хоронить каждого по отдельности – это когда война закончилась и все ожидали проверяющих из Красного Креста. На общих могилах никаких табличек с именами не было, на отдельных их устанавливали. В какие годы кладбище пришло в запустение и превратилось в место выпаса скота – старожилка вспомнить не смогла.

Так сколько же людей здесь похоронено? По данным Виктора Бердинских, опубликованным в его книге «Вятлаг», в посёлке Рудники Кайского района в период с 1944 по 1948 годы было похоронено 3779 военнопленных: 2261 немец, 553 румына, 382 венгра, 308 итальянцев, 138 австрийцев.

Когда берлинская стена рухнула, Советский Союз распался, а границы стали прозрачными, немцы стали разыскивать кладбища своих соотечественников, расположенные на территории бывшего СССР. И в архивах нашли сведения о захоронении в Рудничном. Так появился мемориал, за которым вроде бы ухаживают учащиеся и сотрудники Рудничной школы (говорят, не бескорыстно – а опять же за счёт средств, выделяемых Германией). Своими глазами видела, как пару лет назад работники школы косили на этом кладбище траву. Причём наличие тысяч захороненных под ногами никого не смущало – женщины воспринимали свою работу как обычный сенокос, поэтому громко смеялись и шутили. Правда, моё появление с фотоаппаратом смутило их настолько, что они поспешили укрыться за только что смётанной копной.

Вскоре пошли слухи, что работы на кладбище проводились не просто так – ожидался приезд пожилого немца, который годом ранее уже был в Рудничном и искал могилу своего отца – военнопленного, умершего и похороненного здесь. По какому-то старому плану было отыскано примерное место захоронения несчастного фашиста, и пожилой уже сын, расчувствовавшись, посадил на предполагаемом месте могилы берёзку. За деревцем, естественно, никто не ухаживал, и оно погибло. Поэтому через год, когда стало известно, что немец может снова приехать, захоронение начали спешно приводить в порядок. Будто бы даже новую берёзку посадили. А немец не приехал. Но это всё из разряда баек, хотя, конечно, дыма без огня не бывает.

По данным В. Бердинских, это кладбище в Рудничном – крупнейшее захоронение военнопленных на территории Кировской области (всего на вятской земле 17 таких кладбищ, на них похоронено 7799 пленных). В книге «Вятлаг» опубликован ещё один интересный документ под названием «АКТ»:

«1950 года, сентября, 30 дня, мы нижеподписавшиеся, с одной стороны – представитель УМВД Кировской области ст. лейтенант тов. Сюткин и с другой – председатель Рудниковского поселкового Совета, Кайского района, Кировской области т. Горшков, составили настоящий акт о нижеследующем:

Рудниковский поселковый Совет принимает под сохранность кладбища бывшего лагеря в/пленных № 101 МВД СССР, находящихся на трассе Гайно-Кайской ж. д., а именно:

1. Кладбище 1-го лаготделения ст. М. Созим, 24 км, в северо-восточном направлении, на расстоянии 1400 метров от зоны ОЛП № 3. Размер кладбища 60х20 метров. Кладбище огорожено.

2. Кладбище 2-го лаготделения, находится от ст. М. Созим в северном направлении от бывш. разобранной ж. д. на расстоянии 9-и километров, а от зоны 800 метров юго-восточного направления. Размер кладбища 100х40 метров. Кладбище огорожено.

3. Кладбище 3-го лаготделения ст. Има, 54 км, расстояние от ж. д. в восточном направлении 560 метров от зоны. Размер кладбища 115х70 метров. Кладбище огорожено.

4. Кладбище подкомандировки 3 лаготделения, находится от жел. дорожной станции Мурис в восточном направлении по бывш. разобранной ж. д.; на расстоянии 9-и километров и по лежневой дороге через 17 ОЛП – 5 километров. Размер кладбища 50х50 метров. Кладбище огорожено.

О чем и составлен настоящий акт в 3-х экземплярах.

Сдал: председатель УМВД по Кировской области
ст. лейтенант – Сюткин.

Принял: председатель Рудниковского поселкового Совета – Горшков.

Верно: ст. пом. начальника отделения 3 отдела ОСБ МВД СССР – лейтенант (Прошин).

20 октября 1950 г.»

Уж не знаю, имеет ли этот документ в настоящее время какую-то юридическую силу, но из него следует, что кладбищ военнопленных в нашем районе было несколько. При этом число захороненных военнопленных никого особо не интересовало, хотя примечания о том, что кладбища огорожены, сделаны везде. Тем не менее, В. Бердинских приводит цифры о количестве захороненных: ст. М. Созим (1943) – 141; 357 человек; ст. Има (1943) – 201 человек; ст. Мурис (1943) – 123 человека. Уверена, что ныне и следов этих захоронений не найти. Про них, наверное, даже немцы, итальянцы, румыны, венгры и австрийцы (представители этих народов здесь похоронены) ничего не знают. А то, глядишь, на территории района ещё появились бы мемориалы.

Вообще эта тема ждёт особого исследования. Ведь помимо кладбищ военнопленных на территории нашего района имеется немало тюремных кладбищ – на них похоронены бывшие узники Вятлага, погибшие от болезней, голода и непосильного труда. Некоторые осуждённые умирают и сейчас, и иногда их тоже хоронят на тюремных кладбищах. Про большому счёту никому до этих захоронений дела нет. Недавно матушка Фотинья (Сафронова) показала мне фотографии одного такого кладбища, сделанные ею при случае. Скажу честно – я была потрясена. Неподалёку от п. Лесного, где на протяжении десятилетий валят лес и всё завалено отходами деревообработки, не находится материала, чтобы поставить на могиле умершего осуждённого добротный деревянный крест… Чуть ли не осиновый кол, табличка с кое-как накарябанной надписью – и всё!

Конечно, сами собой напрашиваются выводы: немцы спустя полвека разыскивают могилы своих соотечественников (фашистов, признанных военными преступниками!) и находят средства на благоустройство их захоронений, а мы к своим соотечественникам относимся как к … в общем, слов не подберёшь.

Недавний референдум по поводу самообложения, состоявшийся в Рудничном, вновь заставил задуматься. Жителям поселения предлагалось принять решение о добровольной сдаче 150 рублей на благоустройство местного кладбища. Если в нашем государстве нет средств, чтобы привести в относительный порядок захоронения россиян (накануне Дня Победы местные власти каждый раз ломают голову, где взять средства на приведение в порядок памятников и монументов, установленных в память о погибших на фронтах Великой Отечественной), то что это за государство такое? Просто интересно даже, а сколько средств было потрачено на проведение этого самого референдума (на изготовление бюллетеней, оплату работы членов избирательных комиссии и т.д.)?

Вполне вероятно, что и Германия на постройку мемориалов выделяет не государственные средства, а перечисляет деньги из благотворительных фондов. Однако сомневаюсь, что самые нищие граждане этой страны облагаются какими-то дополнительными налогами (а самообложение по сути своей – это и есть дополнительный налог, а жители Рудничного в большинстве своём – нищи, как церковные мыши).

Так и вспоминается известное выражение: кто не помнит своей истории, тот не имеет будущего. Благоустройство кладбищ – оно кому нужно? Конечно, не мёртвым. Это нужно живым. И если за отдельными могилами должны ухаживать родственники умерших (что, согласитесь, вполне естественно), то уход за могилами одиноких людей, а также общие работы по благоустройству мест захоронений должны осуществляться за государственный счёт. И ссылки на нехватку средств в бюджетах всех уровней здесь просто не уместны. Находятся же средства на проведение, к примеру, «Евровидения» – причём в самый разгар мирового финансового кризиса…

Н. ХИТРОВА.

В этом году, после возрождения в 2006 году, Симеоновский крестный ход на реку Порыш (в Семёнов день, 14 сентября) прошёл в четвёртый раз. И я опять малодушно нашла причину, чтобы никуда не ходить…

В 2006 году на Порыш ходила моя 11-летняя дочь, воспитанница воскресной школы. Было холодно – чуть выше нуля, весь день шёл дождь, но я не задумываясь её отпустила. Правда, строго-настрого наказала ни в коем случае не лезть в воду. Дело в том, что на Порыш крестным ходом идут для того, чтобы отслужить на берегу молебен, освятить воду в реке, а затем трижды в неё окунуться. Всё это делается в память о Симеоне Столпнике.

По данным матушки Фотиньи (Сафроновой), когда-то на берегу Порыша находилась так называемая Кибановская часовня. Часовня была приписана к кайской церкви и находилась от Кая в 20-ти верстах. Кибановской она звалась потому, что находилась она при впадении речушки Кибановки в Порыш. Освящена она была в память Усекновения главы Иоанна Предтечи и в честь Симеона Столпника. За неделю до Семёнова дня (14 сентября, по новому стилю) крестьяне забирали из часовни иконы и приносили их в кайскую церковь. В день праздника, после Литургии, иконы уносили обратно крестным ходом. Этот крестный ход существовал много лет и был запрещён лишь в годы советской власти…

В общем, не послушалась меня дочка – вместе со всеми искупалась в освященной реке, вернулась глубокой ночью насквозь промокшая и промёрзшая. А через несколько дней у неё разыгралась жесточайшая ангина…

В 2007 году на Порыш я пошла сама. Для компании позвала кума и подружку. Все молодые, полные сил – что нам стоит отмахать по лесной дороге 12 км туда и столько же обратно? Все выросли в лесу, никого не удивишь такими расстояниями.

Да места, откуда ход начинается, доехали на автобусе. Было ранее утро – около 5.00. Пожухлая трава блестела от инея, но солнце уже вставало и обещало, что день будет хорошим.

В сопровождении автомобиля ГИБДД приехал автобус из Кирса, подъезжали ещё какие-то машины. В ожидании, когда все соберутся, народ тихо переговаривался – настроение у всех было приподнятое. Всего на ход собралось около 130 человек, в основном, старые знакомые из Кирса, Рудничного, Кая, других населённых пунктов района. А вот и молодой юрист Константин из Кирова, и московская предпринимательница Татьяна вместе с мужем и детьми – они постоянно приезжают к отцу Леониду за духовным утешением, оказывают ему посильную поддержку. Но вот и новые лица, например, мужчина из Лесного с больным сынишкой – по всей вероятности, ребёнок недавно перенёс курс химио- и радиотерапии и выглядел очень слабеньким. Возрастной состав участников хода распределился примерно так: треть – дети и подростки, треть – народ среднего возраста, остальные – пенсионеры.

Наконец, все собрались и отец Леонид сказал последние наставления: по дороге не вести посторонних разговоров, молиться (а если не знаешь молитв, идти и слушать священнослужителей), грибы и ягоды не собирать, в общем – это не простая прогулка по лесу, а возможность заглянуть вглубь своей души, подумать о вечном и помянуть всех православных христиан.

С тем и тронулись. Впереди – несколько лиц духовного звания во главе с о. Леонидом, вместе с ними – местные мужики, несущие в руках тяжёлые деревянные кресты (их решили установить на том месте, где, предположительно, когда-то стояла Кибановская часовня) и иконы. Ход двинулся по грязной и раскисшей дороге по заброшенным колхозным полям, мимо давно разрушенных деревень, а потом начался лес. Честно говоря, двигались с какой-то нереальной скоростью. При этом всю дорогу отец Леонид громко пел молитвы и акафисты и не думал останавливаться на привал.

Я сразу решила, что пойду за мужчиной с больным мальчиком – вдруг им потребуется какая-то помощь (подружка со мной согласилась), тем более, что кум шёл впереди и вместе с другими мужиками нёс на вытянутых руках огромный крест. Вначале мы несколько раз оглядывались на инвалида из Рудничного, который отправился в путь на костылях и наотрез отказался сесть в тележку трактора (его на всякий случай отправили сопровождать крестоходцев). Да и я бы, наверное, в этот трактор не села – в нём комфортно устроились сотрудники милиции, которых также отправили сопровождать процессию. Мужчина-инвалид отстал довольно скоро. А вот больной мальчишка упорно шагал вперёд, держа за руку отца. За всю дорогу я не услышала от него ни одной жалобы.

Через пару часов очень быстрой ходьбы по разбитой лесной дороге некоторые начали выбиваться из сил. И среди них была я! Происходило что-то совершенно нереальное: малые дети, которым вместо одного моего шага приходилось делать два, топали вполне бодро; старушки-пенсионерки, несмотря на запреты, украдкой собирали грибы и вполголоса перебирали последние сплетни, мужики несли свою тяжёлую ношу (подмениться, честно говоря, им было не с кем), а мы с подружкой вдруг почувствовали смертельную усталость. Совершенно вымотанным выглядели и крепкий 30-летний мужик в камуфляже, приехавший неизвестно откуда, и молодые сотрудницы районной администрации… Если я и дошла тогда до Порыша, то только потому, что перед глазами постоянно был мальчишка в косынке на облысевшей от радиотерапии голове, да где-то позади упорно отмерял километры мужчина на костылях.

По прибытию на место хотелось только спокойно посидеть и отдохнуть. Но всех ожидал часовой поминальный молебен, который начался сразу же, как только подошли отставшие. Попробуйте смирно постоять на коленях хотя бы 15 минут! Очень скоро затечёт спина, заноют ноги… Выстоять на коленях час после 12-километрового пути без какой-либо подготовки просто невозможно! Но народ как-то стоял. Милиционеры с тракторной тележке, стоящей неподалёку, травили байки и ждали продолжения.

Наконец, молебен кончился, воду в реке освятили, на берегу развели большой костёр, и отец Леонид благословил всех троекратно окунуться. Сначала, как положено, в реку вошли священники, потом мужчины, за ними – женщины и дети. Вода была ледяная!!! Однако все послушно раздевались, лезли в воду, а потом бежали греться к костру. Это было выше моих сил. Никто не смог заставить меня раздеться на холодном ветру и погрузиться в воду с головой. Ни пример больного мальчика, ни уговоры кума (который сказал, что после окунания изнутри тела идёт потрясающий жар), ни угрозы о. Леонида, который пообещал бросить меня в воду прямо в одежде… Мы с подружкой были единственными, кто так и не решился войти в реку (милиционеров, конечно, в расчёт не принимаем – для них всё происходящее было неплохим представлением).

Обратный путь показался мне нескончаемым. Я уже не удивлялась тому, что у ребятни хватало сил ещё просто так побегать по лесу, подуреть, а девчонки донимали матушку Фотинью вопросом: когда приедем домой и смогут ли они успеть на дискотеку? Начался дождь – длинная, намокшая и облепленная грязью юбка ужасно мешала (в крестный ход женщинам полагается одеваться, как в церковь). Последний километр пути – длинный подъём – вымотал всех без исключения. Приходилось буквально ползти по колено в раскисшей грязи, и даже инвалид на костылях согласился, наконец, сесть в трактор. Подружка умудрилась провалиться в грязь обеими ногами по колено. Вытаскивали мы её вместе с Игорем, бывшим десантником, который по воле судьбы попал в колонию, но благодаря о. Леониду освободился досрочно. Едва увидев, как безуспешно я пытаюсь вытащить подружку из грязи, Игорь мгновенно выдернул её из трясины и потом уже не отходил от этой ямы, пока мимо него не прошли все остальные.

Выйдя на дорогу я тупо наблюдала, как подружка пытается хоть немного отмыть грязь в придорожной луже, народ делится впечатлениями, а молодёжь пытается позвонить родителям с мобильника. Ни радости, ни счастья, ни душевного подъёма я не испытывала – лишь смертельную усталость. Мне казалось, что я никогда не смогу встать с этой холодной и грязной травы. Отец Леонид, посмеиваясь, спросил:

– Ну, как?

– Ужас!!! – ответила я.

– Надо было вчера на исповедь придти. А так все грехи на себе тащила – вот и пришибли они тебя. Видишь, детишки безгрешные как сходили?

– Да давно ли я на исповеди-то была? Это где ж я столько грехов-то накопила???

– А всё потому, что работа у тебя бесовская. Вместо того, чтобы людям глаза на истину открывать – пудришь мозги народу, – ответил батюшка.

– Так, может, бросить мне эту бесовскую журналистику? – спросила я.
– Бросить всегда успеешь. Это самое простое. Но если мы уйдём – кто останется? Ладно, не переживай – постепенно всё наладится. В церковь чаще ходи, и на всё сил хватать будет. И молиться не забывай.

Подошедшая матушка Фотинья участливо добавила:

– То, что с тобой сейчас происходит – это искушение. Мы все через это прошли, когда воцерковлялись. И самые страшные искушения выпадают на долю священников. Тебе ещё не самое тяжёлое досталось. Потом пройдёт это, если молиться будешь.

… Прошло два года. Не хватило мне решимости пройти этот путь ещё раз. В глубине души очень хочется. Но страшно ещё раз почувствовать себя абсолютно беспомощным, слабым и совершенно никчемным человеком. А может быть, именно так и учатся смирению? Так и испытывают себя?

В общем, если кто-то хочет проверить, что он на самом деле стоит – пусть попробует 14 сентября сходить в крестный ход на реку Порыш.

Н. ХИТРОВА.

Вторую неделю в населённых пунктах района проходят собрания местных жителей, или сходы. На них руководство района, представители различных учреждений и ведомств, органов правопорядка отчитываются о проделанной за год работе. Такие собрания уже прошли в Кирсинском, Светлополянском, Рудничном городских поселениях. Вчера прошли сходы в самых отдалённых посёлках Верхнекамья — Камском и Тупрунке, а сегодня на сход собираются жители Чуса и Ожмегово.

Традиция проведения ежегодных собраний возобновилась несколько лет назад по инициативе главы района О.И. Чежеговой. Первые встречи показали: у населения к представителям всех ветвей власти имеется немало вопросов, а то и претензий. Однако последние собрания проходят в спокойной и даже доброжелательной обстановке — люди поняли: о них помнят, решением их проблем занимаются, местная власть готова к диалогу.

В каждом населённом пункте — свои проблемы. Нередко они накапливались на протяжении долгих лет, поэтому в одночасье их не решить, И здесь главное — взаимное стремление власти и населения решать эти проблемы. Именно поэтому на всех сходах высшие руководители районного уровня пытаются объяснить: людям необходимо быть инициативнее, каждому надо непосредственно участвовать в общественной жизни — только тогда усилия властей приведут к положительному результату.